Андрей МЕЗИН едет в Беларусь. Точнее, когда этот номер был подписан в печать, он уже полдня как в ней пребывал. И теперь это не дружеская побывка или сбор национальной дружины — лучший вратарь чемпионата мира-2009 по версии его организаторов и лучший же голкипер двух мировых чемпионатов (2006, 2009), по мнению журналистов из многих стран, будет выступать в минском “Динамо”.

Сегодня состоится официальная церемония вручения ему динамовской майки — еще одно, полагаем, приятное событие этого лета. Хватает и других: например, любимец белорусских болельщиков готовится в третий раз стать отцом. Мы связались с Андреем за несколько дней до его прилета в Минск.

— Стопроцентным его все-таки не назову, сезон выдался неоднозначным. Но это — в начале и середине, концовочку явно не смазал, поэтому передышку, конечно, заслужил. Но уже начинаю тосковать по работе. Ладно, еще несколько отпускных недель имеется, нужно их использовать по максимуму.

— Насколько эффективно прошли предыдущие?
— Напутешествовались вволю. Сразу после мирового чемпионата заглянули на недельку в Киев к родне Анжелы (подруга Андрея. — “ПБ”.). Потом — ко мне в Челябинск. Далее мне авансом был преподнесен роскошный подарок — подруга презентовала поездку на этап Гран-при Формулы-1 в Монако, где провели четыре дня. Следующим этапом был недельный отдых в Турции, откуда снова вернулись на Урал, где и провели последние две недели. Сейчас вновь собираемся в путь: в пятницу и субботу мы в Москве на дне рождения у моей сестры, потом на денек в Киев, где будем поздравлять уже маму Анжелы. А в понедельник, как вам известно, — в Минск на несколько дней. Куда направимся на остаток отпуска — еще не решили. Но злоупотреблять перелетами не хочется, все-таки Анжела в положении.

— В апреле, помнится, ты просил об этом не распространяться. Сейчас уже можно?
— Наверное. Поначалу и сам не верил, но все нормально, животик уже появляется. В Киеве вот врачи должны сказать, кто будет. Могли и в прошлое посещение, однако тогда не получилось, не так повернулся, видимо. (Смеется.)

— Святое правило “Кого бы бог ни дал, лишь бы ребенок был здоровым” в силе. И все-таки о ком мечтает отец двух дочерей, которые у тебя от первого брака?
— О сыне, конечно. Скорее всего, он и появится, Анжела в этом уверена. А материнское чувство — большое дело.

— Самое время узаконить отношения...
— В этом смысле мы не торопимся. Через штамп в паспорте проходили и я, и она. Главное сейчас — наши чувства. И, естественно, ребенок, тем более желанный.

— В Киеве наблюдаетесь из-за патриотизма Анжелы?
— Просто она сразу обратилась в эту клинику. Там оперировали ее маму, хорошие врачи, оборудование.

— В вашем случае логично, наверное, все-таки в Минске. Уверен, что здесь уход обеспечат по наивысшему разряду.
— Возможно, но решать будет Анжела. С беременными нельзя спорить и в чем-то им отказывать.

— Всем известно, что на игровом шлеме у тебя давно красуются имена дочерей — Лады и Ники. После появления третьего ребенка дополнишь картинку?
— Я уже хочу поменять раскраску вратарской маски. Только вот новый дизайн придумать не могу. Может, болельщики “Динамо” подскажут?..

— Боюсь ошибиться, но на Формуле-1 ты и раньше бывал. Да и, судя по бейсболке “Мазератти”, автоспорт любишь.
— Просто на “Мазератти” работал мой друг, хотя к спортивным авто слабость действительно питаю. Это пока невоплощенная мечта. А вот на королевских гонках прежде бывать не доводилось, впечатлений уйма.

— Самые сильные...
— Атмосфера в целом и скорости, которые телетрансляция не передает и близко. Как они на таких умудряются еще и обгонять — ума не приложу. Довелось посмотреть на гоночные болиды вблизи, тоже впечатления сильные. Один только руль с множеством кнопок чего стоит: не туда нажмешь — катапультируешься, наверное. Хотя это для меня в диковинку, пилоты, само собой, ориентируются играючи. Зато для них может быть непостижимым, как ловят шайбы на таких скоростях. (Смеется.)

— А как обстоят дела с разрекламированной тобой уральской рыбалкой?
— Сейчас у нас нерест, не особо-то и порыбачишь, разве что на платных озерах. Вот туда разок выбрались вместе с Анжелой, стараюсь сейчас не оставлять ее одну. Зажарили потом наши трофеи, хорошо посидели.

— В любом случае это лето для тебя — своеобразная веха, даже безотносительно к мировому чемпионату. Все-таки двухлетний магнитогорский этап позади. С каким чувством его вспоминаешь?
— Абсолютного удовлетворения нет. Не понимаю, что пошло не так. Наверное, это просто была не моя команда — такое случается сплошь и рядом. Вроде и на отношение пожаловаться грех, и с выполнением условий контракта все было в порядке…
И последний чемпионат мира все-таки не могу не вспомнить. Уж он-то заставил поутихнуть тех, кто начинал поговаривать: мол, Мезин уже не тот, выходит в тираж старичок.

— Это кто себе такое позволял?
— Не в глаза, конечно, в интернете в основном. Сам я не любитель по нему лазить, но знакомые, родные, в том числе и Анжелы, передавали. Мало приятного.

— Ты сказал “не моя команда”. А какая была твоей за уже немалую карьеру?
— Сборная, само собой. А на клубном уровне… Уфа, пожалуй. Из зарубежных неплохо себя чувствовал в берлинском “Кэпиталз”, “Нюрнберге” том же, пусть и провел в нем только сезон. Глубже копать не стану, за океаном сменил много клубов, выделить какой-то сложно. Да и давно это было.

— Вспоминаю конфликт Наумова с Величкиным из-за тебя во время визита “Магнитки” в Минск. Ты тогда проявил всю дипломатичность, чтобы не сказать лишнего. А что чувствовал?
— Приятного, конечно, мало, яблоком-то раздора стала моя скромная персона. А здесь два начальника начинают меня делить, да еще и публично.
Впрочем, переживал недолго, импульсивный характер Величкина известен многим. И если в Минске он советовал Наумову “оставить Мезина в покое, потому что в сборную он больше не приедет”, то позже ничем не проявил желания заставить меня публично заявить то же самое.

— Но годом ранее на мировое первенство в Квебек тебя из Магнитогорска все же не отпустили.
— С одной стороны, мне полунамеками дали понять нежелательность отъезда и возможные проблемы по возвращении. С другой — прямо не отказали. Заявили, дескать, пусть на нас из Минска выйдут — будем обсуждать. Уж не знаю, то ли в цене страховки в итоге не сошлись, то ли переговоров вообще не было, но в Канаде сыграть мне не довелось. Зато сейчас препятствий не чинили. Тем более что, наверное, и клуб, и я понимали: наше сотрудничество заканчивается. Расстались друзьями, чему очень рад.

— И все же горечь осталась? Сезон-то в клубе был скомкан как минимум не только по твоей вине.
— Есть немного. Когда на старте мне доверяли абсолютно, все шло более или менее нормально. Ну да, средняя пропускаемость на том этапе была 2,2, а годом ранее — 1,8. Вроде бы есть над чем работать. Но это было только начало чемпионата, когда колбасит всех, пока команды не вкатятся. Самое же неприятное началось после травмы, когда меняли после двух пропущенных шайб. Статистика, разумеется, рухнула. Если посмотреть на соотношение побед и поражений, моя и при этом была вполне на уровне Проскурякова. Хотя напарник молодца: для дебютного сезона он показал отменную игру, редко какому вратарю это удается с ходу. Тем не менее, доверяй мне тренеры больше, Илью наверняка обставил бы.

— Полагаю, на этом фоне в сборную собирался с нетерпением.
— Конечно, но не для того, чтобы кому-то что-то доказать. Просто хотел попасть в привычную атмосферу, где мне доверяют, и в коллектив, в котором всегда чувствовал себя комфортно. При этом решать высокие задачи, которые перед нами ставились.

— А здесь — очередная подножка: малоприятный спарринг с норвежцами во Франции, пролет мимо участия в стартовой игре чемпионата с канадцами…
— Да уж, и там поволноваться пришлось. Но я не вправе обсуждать тренерские решения.

— Это понятно. И чувствовать тебе никто запретить не вправе.
— Чувства были не из приятных. Правда, Хэнлон умеет определять, что творится на душе у игрока. И после игры с Канадой он очень вовремя подошел и подобрал нужные слова. Простые, но очень своевременные. Что-то вроде: “Андрей, пойми, никто не собирается усаживать тебя в глубокий запас. В сборной обычно была проблема второго надежного вратаря, а сейчас вас наконец двое с Ковалем. Играть будете оба, а больше тот, у кого получится лучше, все в интересах команды…” В общем, я действительно успокоился, настроился, а дальше всем известно.

— Самый приятный момент чемпионата мира?
— Признание лучшим вратарем по версии организаторов и журналистов. И попадание в плей-офф, где мы до последнего бодались с будущими чемпионами. Хотя радость уже немного притуплена. Верно говорят: аппетит приходит во время еды.

— И каковы нынче наши аппетиты?
— Восьмеркой нас уже не удивить. Поэтому теперь нужно замахиваться как минимум на четверку. А там и до медалей рукой подать.

— На ближайшей Олимпиаде?
— Тяжеловато будет, конечно, — соперники там усилятся прилично. Но ведь и мы соберем лучших. Если подойдем в хорошей форме и должным образом настроимся — ничего невозможного нет.

— Перед четвертьфинальным поединком с Россией ты удивил меня дважды. Вначале — очень яркой метафорой про “белорусское болото, которое разольем перед соперником, а если надо его и подожжем”. Откуда такая образность?
— Врать не стану, придумал не сам. Это зародилось у кого-то в раздевалке. Я просто решил использовать в общении с журналистами, тогда это казалось очень уместным. Впрочем, так оно и было.

— Второй сюрприз — разговор урожденного челябинца о россиянах как бы в третьем лице.
— За это, знаю, меня тоже несли по кочкам болельщики сборной России на интернет-форумах. Мол, что он о себе возомнил, да кто он такой, забыл, что ли, откуда родом… А как вы хотели? Родина родиной, о ней никто не забывает. Но на площадке ни друзей, ни земляков, ни родных не существует.
И если я в форме белорусской сборной, которую судьба свела с российской, то буду драться за свою команду. Как делал бы это, окажись по ту сторону красной линии шведы или канадцы. Или мне нужно растекаться в комплиментах сопернику и признавать, что он априори сильнее? С такими мыслями и на лед выходить не стоит, лучше сдаться без боя.
Да и обидевшимся на меня за те слова предложу припомнить, как в России относились к нашей команде до и во время четвертьфинала. Уверен, что до плей-офф большинство желало белорусам удачи, сопереживало. Но во время матча Беларусь — Россия уже едва ли. Так и нам всего лишь хотелось обыграть сильного соперника.

— Решающая шайба Ковальчука в кошмарах не снится? Какой-то она неказистой вышла.
— Поначалу было, но потом успокоился. В конце концов, если задуматься, а сколько раз до этого фортуна оказывалась на нашей стороне? Взять игру с теми же финнами: когда нас наказали за пассивность на последних секундах и вбрасывание состоялось в нашей зоне, они вполне могли забить, бросок был что надо. Или со словаками: сколько раз звенела штанга моих ворот? Да, Ковальчуку повезло: у него шайба сошла с крюка, а я уже начал движение туда, куда Илья по логике бросал. Но буквально через пару минут момент был аналогичным: у него снова срезка, но я исхитрился вытянуть щитком. И не факт, что, не забей он тогда, когда получилось, не отличился бы во втором случае. Все-таки в закон сохранения, в чередование белых и черных полос верю, это доказано не раз.

— Интересно, новая украинская родня хоккеем интересуется?
— Раньше вроде бы не слишком, а сейчас выбора нет: стали болельщиками, газеты читают, трансляции смотрят, интернет...

— Интересно, за кого они будут болеть, случись матч Беларусь — Украина?
— Думаю, все-таки за меня, то есть за белорусов. И в этом ничего странного, в Челябинске та же история. Мне на родине многие говорили, что в четвертьфинале чуть с ума не сошли, выбирая, кому отдать симпатии — родине в целом или земляку в частности. И многие выбрали второе.

— Ну вот, получается, последним ты еще до стартового вбрасывания обломал кайф от будущей победы россиян.
— (Смеется.) Это как посмотреть. Может, наоборот, при любом исходе они остались бы удовлетворенными и могли спокойно наслаждаться хорошим хоккеем.

— В курсе итогов нашего традиционного опроса “Игрок года”?
— Как-то за отдыхом пропустил.

— Очень заденет самолюбие, что ты на втором месте?
— Нисколько, тем более что предполагаю, кто стал первым.

— Ну-ка…
— К гадалке не ходи — Миша Грабовский. И в НХЛ у него сезон явно удался, да и на “мире” он блистал даже на фоне того, что вся наша команда сыграла на уровне. Мало найдется форвардов, способных в таком темпе проводить на льду по полчаса за матч, да еще несколько поединков кряду.

— В точку. Возможно, и третьего призера опроса угадаешь?
— Попробую: или Салей, или Калюжный.

— И здесь горячо: Руслан третий, Алексей четвертый. Значит, справедливость итогов голосования подтверждена и изнутри. Но пойдем дальше: более чем уверен, что у лучшего вратаря чемпионата мира аж в двух версиях не было недостатка в предложениях от клубов.
— Как раз наоборот, даже немного странно. Хотя что странного: в хоккейном мире новости и слухи распространяются быстро. Все явно знали, что на меня всерьез рассчитывает минское “Динамо”, потому и не ввязывались в почти безнадежное дело.

— Абсолютно доволен таким вариантом, или есть “но”?
— Никаких. Тем более что подобное развитие событий предчувствовал. Есть у меня такое: предугадываю и то, что скоро покину клуб, и то, каким будет следующий. Так было в случае переезда из Уфы в Магнитогорск, так и сейчас. Почему-то верил, что продолжу в Беларуси.

— Минская квартира ждет хозяина?
— Надеюсь. Сейчас вот как раз приеду, посмотрю, что к чему — может, ремонт какой требуется. Здорово, что жилье около “Минск-Арены” — можно будет совершать на тренировке легкие пробежки.

— Не смущает, что “Динамо” по составу — далеко не сборная. Легионеров как минимум половина?
— В этом плане двоякое чувство. Можно было, конечно, и побольше наших.
Но, с другой стороны, скорее соглашусь с Владимиром Наумовым, недавнее интервью которого вашей газете как раз читал. Без иностранцев все равно не обойтись, особенно тех, которые позволят нам забраться в таблице повыше. Судя по тому, какой состав подбирается, в десятке быть должны. Пораженческие же настроения нам действительно ни к чему, особенно накануне Олимпиады.
А так все логично: пару звеньев из “Динамо” плюс наши сборники, выступающие в других клубах КХЛ, плюс те, кто играет за океаном — нормальная должна получиться дружина.

— Кажется, у Глена Хэнлона сейчас будет соблазн сделать ставку в “Динамо” на тебя. Не тяжеловато придется: КХЛ, Олимпиада, чемпионат мира?..
— И об этом у нас с коучем был в Швейцарии разговор после игры с Россией. Хэнлон сказал, что рассчитывает на нас с Ковалем в равной мере. И это логично: перед Ванкувером желательно иметь двоих вратарей в тонусе. Одному такой воз не вытянуть, очень трудно.

— А как отнесешься к мнению, которое довелось слышать: мол, Мезин как раз и играет лучше всего, когда он на грани, ходит по лезвию?
— Довольно простого доверия, нельзя пять лет ходить по лезвию.

— Откуда цифра?
— Я же прежде говорил, что заканчивать хотел бы не раньше следующей Олимпиады в Сочи. К тому же Беларусь получила право проведения чемпионата мира в 2014-м. Так что граница еще отодвигается.

— Не могу не поддеть: и это говорит Мезин, который еще после чемпионата мира-2006 планировал “давать дорогу молодым”.
— Было, не спорю. И на тот момент говорил искренне. Но последующие события показали, что задумываться об окончании выступления в сборной мне рановато. И потом, умные люди смогли убедить: для полноценной и успешной жизни нужно иметь большую цель. А здесь она появилась сама собой…

Вячеслав Федоренков

(По материалам сайта - Прессбола)